ВОСТОЧНЫЕ МИГРАНТЫ, мигранты из Китая, Кореи и др. стран Азии. Первые мигранты вост. происхождения появились в Заб. с 1860-х, при этом они могли прибывать не только из Китая, но и с рос. Д. Вост. Самые ранние статистические данные относятся к 1877. В Чите было зарегистрировано 46 иностранных подданных, в Чит. и Нерчинском окр. – по 6, в Баргузинском окр. – 7, в Селенгинском окр. – 10, в Нерчинском Заводе – 1, Верхнеудинске – 111, Троицкосавске – 18, в Тарбагатайской, Мухоршибирской, Урлукской волостях – 10, 12 и 27 соответственно, на золотых приисках Чикоя – 1. На нач. 1880 в целом по Заб. обл. их насчитывалось 167 или 0,03 % от всего населения. В документах национальность иностранных подданных не указывалась, но предположительно большую часть из них составляли китайцы. В 1894 в Чит. окр. прибыло 28 китайцев, выбыло 14. В 1895 на тер. Агинск. степной Думы проживало 14 китайцев, что составляло 0,4 % от ее населения. В 1890 всех владельцев пароходов обязали дать подписку, запрещающую продавать суда и сдавать их в аренду китайцам. В 1894 заб. губернатор издал циркуляр, согласно к-рому окр. начальники должны были доносить 2 раза в месяц о случаях насилия русских над китайцами. В ответах с мест сообщалось, что таковых не было. По данным 1-й Всерос. переписи 1897, в Заб. обл. зафиксировано 2342 китайца, из них мужчин 2317, женщин 25. Больше всего китайцев было в Нерчинском окр. – 1330, из них 244 в Нерчинске, меньше всего – в Нерчинско-Заводском окр. – 9. В Чите проживало 111 китайцев, в Чит. окр. – 405. В Троицкосавске, где наплыв кит. торговцев был значительным, постоянно проживал 71 китаец. Контроль за проживающими в Заб. обл. китайцами усилился после событий 1900–01, но препятствий для их проживания не устанавливалось. На основании циркуляра иркутского генерал-губернатора от 10.2.1907 кит. подданных без нац. паспортов, визированных в канцеляриях рос. МИДа за границей, не разрешалось пропускать в пределы России, а китайцев, не имевших таких паспортов с визами, ранее оказавшихся в России, необходимо было высылать. Считалось, что китайцы создают сложности, поскольку часто не имеют постоянного заработка и пополняют ряды безработных. Исключение допускалось в отношении китайцев, работавших на золотых приисках Кабинета ЕИВ, но только до 1.10.1907. Отчеты от волостных и станичных начальников о проживающих китайцах должны были представляться ежемесячно. Китайцы занимались торговлей, а также огородничеством. Поскольку иностранцам запрещалось иметь землю в частной собственности, они арендовали ее у гор. или сельских управлений, казаков и крестьян. Особый интерес у китайцев вызывала золотопромышленность. По приезду в Заб. они старались наняться рабочими на золотые прииски и горные промыслы. Русские же промышленники предпочитали нанимать вост. рабочих из-за дешевизны их услуг. Китайцы были также пекарями, дровосеками, пильщиками, поварами, сапожниками, парик¬махерами, они производили кирпичи и папиросы.
Первые мигранты-корейцы известны в Заб. обл. с 1894. К 1910 их уже стало 1728, но из них 1279 приняли рос. подданство. Виды на жительство сроком на 1 год с возможным продлением выдавались губернатором Заб. обл. В 1911 из 449 кор. подданных чернорабочими были 246, торговлей занимались 54, поварами работали 5, столько же столярничали. Среди корейцев были огородники и разнорабочие. Многие корейцы приняли православие и посещали проповеди священника-миссионера Константина Кима, служившего в Чит. центр. Иннокентьевной церкви. Ему прислуживал псаломщик из крещеных корейцев Ким Ли Конг. В Заб. духовной миссии существовал кор. отд., к-рый с 1904 возглавлял иеромонах Павел (Ивановский), окончивший Вост. ин-т во Владивостоке по специальности кор. яз. По рекомендации нач. духовной миссии Ефрема, чит. корейцы на собранные средства арендовали дом и открыли в нем кор. школу. В 1910 православные корейцы на добровольные пожертвования стали издавать журн. «Православие» на кор. яз. Журнал выходил до нояб. 1914. В нач. 20 в. чит. улица, на к-рой было сосредоточено кор. население стала называться Корейской (ныне ул. Ленинградская). Численность В. м. в Заб. обл. неуклонно увеличивалась. К 1912 их насчитывалось до 20 тыс. чел., из них китайцев примерно 97,5 %. Остальной процент приходился в основном на корейцев, но были отмечены также 2 японца и по одному монголу и тибетцу. Основная масса их работала на приисках. Из числа остальных заметная группа в 140 чел. оказалась при ст. Могоча. В Чит. у. проживало 359 мигрантов, в т. ч. в с. Кенонское и в Титовской ст-це. С началом 1-й мировой войны в России резко возрос спрос на рабочую силу. Она требовалась прежде всего для прокладки ж. д. и др. строительных работ, добычи угля, рубки леса. В связи с этим СМ снял запрет на наем иностранцев на казенные работы на Д. Вост. и разрешил использовать их труд в местностях империи, расположенных к зап. от Байкала, за исключением района военных действий. Группа православных корейцев, ощущавших себя россиянами, обратилась к губернатору и архимандриту с просьбой отправить их на фронт. В результате в окт. 1914 после торжественного молебна в миссионерской церкви 30 корейцев отбыли в район боевых действий. В условиях военного времени, в 1915 губернатор Заб. обл. А. И. Кияшко подписал постановление о высылке 8 китайцев со ст. Ксеньевская, уличенных в участии в азартных играх и сборищах. Другими губернаторскими указами высылались отдельные китайцы за хранение оружия или за проживание по чужому паспорту.
В Чите в 1916, по данным гор. переписи, проживало значительное число китайцев. Нередко они коллективно снимали квартиры. Так, по ул. Большой в доме Шугурова проживало 103 китайца. Были общежития по 20–30 чел. На окраинных улицах Читы располагались кит. огороды с фанзами. Компетентные органы Читы отслеживали деятельность кор. о-ва «Кукминхой», к-рое, по утверждению япон. посольства в Петрограде, стремилось к восстановлению независимости Кореи. Известно, что в этот период Япония поддерживала Россию в противостоянии с Германией. Содержание политики рос. властей в отношении кит. рабочих резко переменилось после ликвидации монархии в февр. 1917. Временное правительство, получив дипломатическое признание от Китая, выразило готовность улучшить положение кит. граждан и содействовать их репатриации. Для решения этих задач созданы специальные органы: Особое междуведомственное совещание и Особый ком. Особому ком. была поручена эвакуация в Китай больных, безработных и тех рабочих, кто не хотел оставаться в России. Предполагалось, что эти органы будут работать в тесном контакте с кит. посольством, передавать ему копии контрактов. Были предоставлены льготы кит. рабочим для проезда на родину по ж. д., вплоть до выдачи бесплатных билетов. До сент. 1917 1 тыс. кит. рабочих смогла вернуться домой. Во время Октябрьской революции и Гражданской войны десятки тысяч китайцев и корейцев на тер. Заб. и Д. Вост. сражались в рядах красных, движимые мотивами от простой необходимости выжить до прямой поддержки идей коммунизма (см. Китайские интернационалисты в революционном движении). В период ДВР кит. и кор. население получило права на культурные автономии. Ряд таких автономий (не менее 3) предполагалось создать в Заб. обл., но эти идеи не были реализованы.
В сов. время судьба кит. и кор. населения оказалась сложной. Согласно переписи населения 1926, в Дальневосточном кр. насчитывалось 72 005 китайцев, 3,8 % от общего числа населения, из них 68 025 мужчин, 3980 женщин. Из указанного числа китайцев 3815 граждан СССР и 68 190 граждан Китая. В Чите в это время было 3340, а в Чит. окр. (входившем в Дальневосточный кр.) – более 20 тыс. кит. граждан. Состав кит. диаспоры из¬менялся, поскольку, заработав денег, китайцы возвращались на родину. Гос-во ограничивало влияние кит. частного капитала и боролось с контрабандной торговлей (см. Таможенное регулирование), но поддерживало кит. рабочих в плане повышения их образованности и культуры. Кит. рабочие допускались для участия в выборах депутатов различных уровней. В Чите действовало Консульство Китайской Республики. В 1927 в связи с провокациями кит. военщины против Полпредства СССР в Китае и консульств СССР в Шанхае и Гуанчжоу дипломатические отношения между СССР и Китаем были прерваны. В 1929 ситуация усугубилась в связи с событиями на КВЖД. Это привело к ограничению прав кит. мигрантов в СССР. Зимой 1928/29 китайцам было запрещено торговать на рынках, повышены налоги на арендованную землю. В Чите из 20 кит. точек, торговавших овощами и фруктами, осталось 6. В 1930 кит. бизнес в крае был полностью свернут. Проводились принудительные высылки китайцев на родину. Только из Читы выслано 1300 кит. мигрантов. При пересечении границы у них конфисковывали наличные деньги и арестовывали тех, у кого находили 1 тыс. р. и более. Въезд в СССР кит. ми¬грантов был запрещен. В 1932 проведена перерегистрация иностранцев. С сер. 1930-х под приоритетным направлением обеспечения безопасности региона кит. мигранты были подвергнуты массовым репрессиям и депортации в Синьцзян и Казахстан, в связи с чем кит. диаспора в регионе практически прекратила свое существование. Так же обстояло дело с кор. диаспорой. В дальнейшем вплоть до кон. 1980-х в регионе продолжали жить и работать только отдельные китайцы и корейцы или их потомки, в основном из смешанных браков с русскими, они имели сов. паспорта.
В нач. 1990-х, одновременно с радикальным обновлением рос.-кит. отношений, трудовая миграция из Китая обрела новую силу. Приграничное положение Заб. кр., ж. д., к-рая остается гл. транспортным коридором рос.-кит. торговли, МАПП Забайкальск, а также добрососедские отношения с сопредельными районами КНР превратили Заб. в мощный канал миграции китайцев в Россию. Современная миграция в Заб. и на Д. Вост. носит в основном маятниковый характер. Кит. граждане приезжают в край для заработка на небольшой срок, а затем возвращаются на родину. В 1990-х среди кит. граждан преобладали мелкие торговцы, заполонившие дешевым и некачественным товаром (одежда, обувь, бытовая утварь) заб. рынки. В 2000-х в Заб. стали прибывать преимущественно мигранты из рабочих. Кит. труд используется преимущественно в отраслях, где основные производственные операции не поддаются механизации, таких как лесоповал, кирпичная кладка и отделочные работы в стр-ве. На стройках и лесосеках китайцы трудятся сравнительно большими коллективами, к-рые остаются изолированными этническими анклавами. Проблемы с работодателем решают представители кит. компании-подрядчика. Контакты с местным населением ограниченны. Кол-во правонарушений незначительно. Доля кит. мигрантов, занятых в стр-ве, возрастает и составляет 73,7 % среди иностранных работников (2010). В лесной отрасли она постепенно возрастала до 2007 и сократилась в дальнейшем в 2 раза в связи с политикой федерального центра по сокращению экспорта круглого леса и введением высоких пошлин на эту товарную продукцию. В 2010 в Заб. трудилось 15 679 граждан КНР. Кроме того, в числе В. м. присутствует небольшое число граждан из КНДР, Вьетнама, Монголии (ок. 100 чел.). Большинство В. м. работает в Чите (55 %), Заб. (7 %), Чит. (5 %) и Оловян-нинском (4 %) р-нах. Поселки кит. лесорубов находятся в Сретенском (Шивки), Хилокском (Харагун) и Красночикойском (Черемхово) р-нах. На постоянной основе в Заб. кр. проживают 143 гражданина КНР, 20 – Монголии, 14 – Вьетнама. Миграционным учетом и регулированием занимается Управление Федеральной миграционной службы России по Заб. кр. Ист.: ГАЗК, ф. 1(о), оп. 1, д. 3770, 4510, 10 112, 10 119.
Верстка сайта Vesna